Как большевики скрывали убийство Романовых

Царская семья Романовых

Дезинформация

Первое официальное сообщение о свершившейся казни появилось в «Известиях» 19 июля 1918 года. Затем эту информацию передали по радио всему миру, и по иронии судьбы радиостанция находилась как раз рядом с императорской резиденцией в Царском Селе. Однако и в том и в другом сообщениях речь шла только о расстреле бывшего царя, а далее уточнялось, что супруга и сын Николая Романова эвакуированы в надежное место.

Ни слова о великих княжнах и свите. Эта новость странным образом прошла почти незамеченной: в Москве люди прореагировали на нее с равнодушием и безразличием, да и на Западе пресса и министры иностранных дел не сразу обратили на нее должное внимание.

Подобное отношение, на первый взгляд более чем странное, можно объяснить, обратившись к периоду, который предшествовал убийству. Дело в том, что уже тогда ходило множество слухов о смерти Романовых, затем все возникшие версии неизменно оказывались ложными, и люди, окончательно сбитые с толку, не знали, кому теперь верить.

Свой «весомый» вклад в распространение подобных сообщений внесла, в первую очередь, московская печать. Более того, рядом с вызывающими панику статьями о «казни» и «уничтожении» всей императорской семьи появлялись другие, совершенно противоположного содержания: в них утверждалось, что узники продолжают жить в Ипатьевском доме.

Таким образом, еще до действительно совершенного убийства стали прибегать к дезинформации, искусству коварному и утонченному, в котором впоследствии немало преуспеет Сталин. Оно состоит в том, чтобы максимально манипулировать событиями, заставляя людей думать так, как этого хочешь. Противоречивые новости, появлявшиеся в московской печати, держали население в состоянии перманентной неуверенности и не давали возможности выработать собственное мнение относительно случившегося. Когда же дезинформация стала действовать в полную силу, многие поверили и в выдумки об оставшихся в живых Романовых.

Невозможно с полной уверенностью утверждать, что дезинформация являлась делом рук лишь одной ВЧК. Первая секретная служба большевиков еще была органом, подчинявшимся интересам «дела революции», и, несмотря на «красный террор» и бесчисленные случаи злоупотребления властью, она так и не достигла изощренности своего преемника, печально известного ГПУ. Сталинское ГПУ будет стоять исключительно на страже интересов диктатуры и превратится, таким образом, в настоящее орудие единоличного террора.

И все же расстрел Романовых был типичной акцией первой секретной службы большевиков. Именно тогда использовали прием, впоследствии применявшийся на всей контролируемой ВЧК территории: перед началом казни на полную мощность включали мотор грузовика, чтобы заглушить звуки выстрелов. Но ВЧК, «неусыпный страж революции», действовала еще слишком стихийно и неорганизованно, чтобы в одиночку совершить чудеса мистификации, последовавшей за убийством Романовых.

В связи с распространением такого количества противоречивых слухов даже сами центральные власти почувствовали необходимость получить достоверную информацию о судьбе императорской семьи и в июне 1918 года дали соответствующее поручение Рейнгольду Берзину, тогдашнему главкому Западного революционного фронта. В материалах следствия фигурируют три телеграммы, посланные из Москвы, и одна, отправленная Берзиным явно в ответ на эти запросы из центра.

Ипатьевский дом

Все переговоры проходили через Берзина, человека военного, которого центральное правительство явно предпочитало чекистам. Большевистские лидеры, задумавшие и совершившие Октябрьскую революцию, были в большинстве своем романтически настроенными интеллигентами, погруженными в политические идеи. Их мироощущение складывалось в основном в результате чтения книг и изучения философии, но им не хватало практического опыта. Вожди партии, хотя и стремились избегать применения насилия для решения практических вопросов в стране, признали необходимость создания ВЧК, чтобы бороться с захлестнувшей страну анархией и преступностью.

Работники же первой советской секретной службы сильно отличались от тогдашних политических лидеров и, разумеется, своей деятельностью не способствовали тому, чтобы заложить основы обещанного в будущем «социалистического рая». ВЧК сразу же обнаружила тенденцию действовать самостоятельно, оторванно от центрального правительства и самой партии, а в обстановке полного хаоса эта организация становилась все более мощной и почти неконтролируемой.

События в Екатеринбурге явились трагическим результатом противостояния двух сил: с одной стороны — высшие руководители страны и столица Москва с богатой историей, с другой стороны — люди из областной ЧК и уральский городок Екатеринбург, у которого «нету традиций». И только осознав эту значительную разницу, мы сможем объяснить ход развития событий.

В то время, как московская пресса готовила официальное сообщение о состоявшейся казни, в лесу у деревни Коптяки Юровский заканчивал чудовищное «захоронение и перезахоронение» трупов, полный фанатизма и желания не допустить того, чтобы белые превратили могилу Романовых в святыню, комендант трудился три дня и три ночи, проделав прямо-таки безупречную работу.

Для человека с психологией чекиста, преисполненного «классовой ненависти» и стремящегося к «революционной справедливости», убийство одиннадцати человек казалось, как это ни парадоксально, событием менее значительным, чем укрытие трупов. С истинным удовлетворением он отметил в своей «Записке»: «…следов ямы… не осталось… этого места погребения белые не нашли».

Все это время жителей Екатеринбурга держали в полном неведении относительно совершенного убийства, а в Ипатьевском доме продолжал нести свою службу караул, хотя охранять было больше некого. Но «красная столица Урала», как и любой другой город империи, была способна восполнить отсутствие официальной информации. Вначале самодержавие, в затем и большевистский режим всегда скрывали от народа истинное положение дел, но русские находили способы в любых обстоятельствах узнавать правду. Что касается Екатеринбурга, то там источником информации стали крестьяне из Коптяков и некоторые непосредственные участники расстрела, поэтому в городе многие точно представляли себе, как разворачивались события.

Но местных большевистских руководителей занимали иные проблемы, требовавшие безотлагательного решения: им необходимо было переправить в другое место компрометирующие материалы и уничтожить всех оставшихся узников. В результате этого поспешного бегства они забыли на екатеринбургском почтамте шестьдесят пять телеграмм, которые обнаружили белые, и именно с этих документов началось следствие.

Юровский уехал из города 19 июля, предварительно освободив особняк, собрав все принадлежавшие Романовым ценности и позаботившись о том, чтобы выдать жалованье охранникам. Ожидавший его кучер Елкин впоследствии показал следователю: «…вынесли из дома Ипатьева ко мне в экипаж семь мест багажу, из коих было два кожаных саквояжа, на одном я видел сургучную печать». На вокзале Юровский встретился со своей семьей, но сели они в разные поезда: его домашние отправились в Пермь, вместе со всеми бежавшими из Екатеринбурга большевиками, а сам бывший комендант поехал в столицу. «Известия» как раз писали, что связанные с заговором документы были направлены в Москву со спецкурьером. Голощекин увезет все остальное, уезжая из Екатеринбурга с тремя чемоданами.

Юровский Яков

Итак, Юровский покидает место преступления и становится в Москве образцовым чиновником. Бывший комендант постоянно обеспокоен судьбой революции и советской власти, которые, как он полагает, столь неопытны, что нуждаются в его советах: он будет писать Ленину, указывая на недееспособность аппарата, а потом Сталину, разоблачая врагов нового курса.

После отъезда Юровского сразу же пошли в ход дезинформация, систематическое уничтожение следов и различные уловки с целью направить по ложному пути возможное расследование. Карты будут спутаны до такой степени, что даже сами авторы этого гигантского нагромождения окажутся больше не в состоянии отличить правду от лжи.

Вечером 20 июля, на встрече с рабочими, проходившей в екатеринбургском театре, Голощекин официально объявил о свершившейся казни Николая II: зал воспринял его слова с недоверием и потребовал предъявить в качестве доказательства труп бывшего царя. На следующий день то же сообщение появилось в местных газетах и на расклеенных по городу прокламациях.

На Западе о случившемся первыми узнали французы, прочитав 21 июля краткую информацию агентства «Гавас». Последовавшие статьи не отличались благожелательностью по отношению к Николаю II. Иностранные журналисты обвиняли его в слабости и неспособности осуществлять самодержавное правление, доставшееся ему от отца. Революционные настроения охватили и Запад, и казалось, что царизм был осужден раз и навсегда.

Однако во всех статьях говорилось о расстреле одного только бывшего царя, а благодаря фразе: «…супруга и сын… эвакуированы в надежное место», дезинформация получила возможность развернуться в полную силу. Через прессу распространялась ложная информация о том, что Александра Федоровна с пятью детьми была отправлена в Пермь в поезде с опущенными шторами и что все они живы и здоровы. Кто-то даже рассказывал о своей встрече и беседе с ними, добавляя все новые детали.

Наиболее активно распространяли подобные сведения родственники непосредственных исполнителей злодеяния, да и понятно почему: они старались свести до минимума ответственность своих близких, чтобы их нельзя было обвинить в расстреле людей, не имевших отношения к «преступлениям» Николая II. Дело в том, что Запад мог в любой момент с новой силой начать гневно осуждать «ужасы революции» и «большевистские зверства».

Любое преступление, если оно подло, неизбежно влечет за собой целую «операцию по прикрытию», также совершенно секретную. Именно так обстояло дело с убийством Романовых, но дезинформация, необходимая в тот момент, не могла существовать вечно. Позднее страна переживет другие моменты, гораздо более тяжелые: гражданская война, а за ней голод и коллективизация отвлекут внимание населения от судьбы Романовых, и о них очень скоро забудут.

Советское правительство все же осознало невозможность оправдать убийство невинных людей, и тогда версия «центра» совпала с информацией прессы, но, что гораздо более серьезно, и со всевозможными слухами.

В июле 1918 года советник германского посольства в Москве барон Рицлер получил официальное сообщение о том, что бывшая императрица и ее дочери перевезены в Пермь и им не угрожает никакая опасность. Затем сам генеральный консул посольства лично вел переговоры об их «освобождении». Советскую сторону представляли Чичерин и Радек. Чудовищно даже подумать, что Чичерин, тогдашний нарком иностранных дел правительства большевиков, стал участником этого фарса, прекрасно зная, что «немецкие принцессы» приняли мученическую смерть.

Во время переговоров речь шла только об Александре Федоровне и великих княжнах, а наследник уже не упоминался, но так с самого начала повел дело и сам барон Рицлер. Германия хотела переправить пятерых Романовых к себе, а за это советские власти требовали освободить некоторых арестованных немцами революционеров. Среди них называлось имя Карла Либкнехта, центральной фигуры социал-демократии, и переговоры между двумя сторонами продолжались вплоть до -середины сентября 1918 года. Затем представители германского правительства поняли, что советская сторона даже не в состоянии точно указать место пребывания узниц.

Четыре года спустя, в 1922 году, Чичерин принял участие в Генуэзской конференции. Журналист из «Чикаго тайме» задал ему прямой вопрос о судьбе великих княжон: и даже тогда советский нарком иностранных дел ответил, что ему ничего о них не известно, но добавил, что читал в газетах об их приезде в Соединенные Штаты.

Генуэзская конференция

Кампания дезинформации повлекла за собой целый ряд шагов со стороны других западных стран. Вслед за Германией свою заинтересованность в судьбе членов императорской семьи выразил испанский король Альфонс XIII, настаивая через своего посла в Москве на их освобождении. К нему присоединилась Дания, высказав готовность принять узниц. А 10 августа 1918 года ватиканская газета «Оссерваторе романо» поместила на первой странице статью со следующим заголовком: «Папа предоставляет убежище царице». Затем потребовала гарантий неприкосновенности для оставшихся в живых Романовых королева Нидерландов Вильгельмина, предложив им свою помощь. Это лишь несколько инициатив западных стран по спасению членов царской семьи, подобных шагов было предпринято немало, но осенью 1918 года все затихло, и с этого момента мир оказался полностью во власти советской дезинформации.

«Операция no прикрытию» не окончена

Через два месяца после убийства Романовых советское руководство, продолжая следовать извращенной логике дезинформации, решило, что настало время опубликовать сведения иного рода с целью успокоить православных верующих. 22 сентября 1918 года московские «Известия» поместили краткое сообщение, по своей наглости и цинизму превосходившее все написанное ранее.

Газета информировала, что прах царя — захороненный в лесах около Екатеринбурга — был извлечен из земли в присутствии высших церковных иерархов и представителей белых, то есть армии, белоказаков и белочехов. Далее «Известия» сообщали, что прах Николая II поместили в гроб из сибирского кедра и перенесли в Екатеринбург, в Вознесенский собор, где было совершено торжественное богослужение. Затем гроб якобы переправили в Омск и там царя похоронили с особыми почестями.

Итак, советское руководство позаботилось даже о чувствах православных верующих, явно пытаясь заставить их забыть о расстреле Романовых, хотя почитаемый ими «царь-батюшка» и был зверски убит, теперь они могли быть спокойны, что его прах предали земле по православному обряду. Даже если прочесть всю белогвардейскую прессу от начала и до конца, нигде нет ничего подобного. Следует признать, что большевистская дезинформация была проявлением гораздо более изощренной фантазии.

Оцените статью
Исторический документ
Добавить комментарий

  1. Евгений

    Сколько можно говорить о безжалостном уничтожении царской семьи. Да, это ужасно. Но до чего надо было довести свой народ, чтобы он даже пальцем не пошевелил в защиту царя, а уж тем более, его детей. Как бы мы теперь не плакали и не возмущались содеянным, однако, положение народа во времена правления Николая II было настолько бесправным и настолько удручающим, что люди легко поддались большевистской пропаганде в поисках лучшей доли. Венценостным правителям России никогда не было дела до простого народа. Как же, они же наместники бога на земле. Они во всем правы. Они неприкосновенны и не подсудны. Вот и получили свое, вполне заслуженно.

    Ответить
    1. М

      Народ всегда чем то недоволен. Можно привести пример Кадафи, его народ ни в чем не нуждался, социалка была круче чем в сша, но это не помешал народу растерзать Кадафи живьём.

      Ответить