Тяжелое положение создалось на участке дивизии Головского. На его полки обрушились части второго эшелона противника, резервы группы «Райх» и 3-й горнострелковой дивизии. У села Червона Винница все переправы через реку Вербовую немцы держали под сильнейшим прицельным огнем. Однако разведчики обнаружили, что южнее оборона противника довольно слабая.
Плиев развернул рабочую карту, долго всматривался в изгибы рек и речушек, в условные обозначения возможных препятствий. Наконец карандаш его прочертил жирную стрелу в сторону Михайловки.
— Поверните дивизию на юг, — приказал он Головскому. — Маршрут удобен тем, что ваш левый фланг будет прикрывать река Висунь. Заняв Михайловку, здесь же форсируйте Вербовую. Заранее выбросьте туда подвижной отряд для захвата переправ.
Михайловку удалось взять с ходу. Гитлеровское командование, пытаясь остановить прорвавшиеся в его тыл танки и конницу, предпринимало контратаку за контратакой. Но войска Плиева стремительно двигались к Новому Бугу.
Приближался рассвет. Дождь перестал, холодный пронизывающий ветер теребил придорожные акации, в клочья рвал густые тучи, унося их к низовьям Днепра. Небо очищалось. Сквозь предрассветную белизну проступали холмы, овраги, искореженные снарядами лесополосы, поваленные столбы электролинии.
Напряженный бой на окраинах Троицко-Сафонова продолжался все утро, но перелом не наступал. Лишь к полудню дивизии Тутаринова и Головского заняли соседние поселки, отрезав гитлеровцам пути отхода к Новому Бугу.
В это время и появились самолеты противника. В небе послышался отдаленный гул. С каждой минутой он нарастал, и вот уже показалась армада штурмовиков. Самолеты развернулись и группами пошли в пике, но бомбы разорвались на пустом месте. Лишь один из штурмовиков завис низко над полками механизированного корпуса, медленно тащившимися по грязи. Загремели взрывы. С большим трудом под пулеметным огнем бойцы сумели потушить вспыхнувшие машины.
Наконец и Троицко-Сафоново взято. В донесениях и докладах с мест — примеры мужества, стойкости, отваги и не менее — лихой дерзости, находчивости и натиска. Особенно порадовал Плиева рассказ старшины-разведчика, добывшего очень нужного пленного офицера из штаба 6-й армии Холлидта. Допрос этого обрюзгшего, с глубокими залысинами, блестевшими от пота, штабиста помог прояснить обстановку. Выслушав ответы пленного на интересовавшие его вопросы, Плиев спросил у командира разведгруппы:
— Где вы поймали этого «гуся»?
Старший лейтенант щелкнул каблуками:
— На станции Новый Буг, товарищ командующий! — На станции Новый Буг? Вот как… Расскажите. Разведчик приоткрыл дверь:
— Заходи, старшина!
Порог переступил крепко сбитый человек лет тридцати с веселыми и даже озорными глазами. Он поправил кубанку, державшуюся на самой макушке, подпихнул под нее русый чуб, лихо бросил ладонь к виску:
— По вашему приказанию…
— Садись, старшина, — показал Плиев на табурет, — как штабного добыл, расскажи!
— Обычное дело, товарищ генерал. Ночью пробрались в тыл 16-й мехдивизии гитлеровцев. Тут и остановили двух мотоциклистов. А дальше — проще простого… Натянули на себя их обмундировку, взяли автоматы и на их же мотоцикле махнули на железнодорожную станцию. Вошли в зал ожидания — там солдаты да унтеры спят. Подумали: мелковата сошка. Нанесли визит начальнику станции. Только открыли дверь, видим — стоит к нам спиной офицер и шумит по телефону — приказания отдает. А рядом второй. Глянул он на нас, а мы — в простых солдатских шинелях, да как рявкнет: «Кто позволил!» Я и объяснил ему. А тот, что по телефону шумел, как увидел пистолет перед носом, голос сразу потерял — рот открывает, а сказать ничего не может. Упаковали мы его по всем правилам, усадили в коляску и обратным ходом домой…
Командующий посмотрел на раскрасневшееся лицо разведчика, на два ордена Славы, медали во всю грудь и не сдержал улыбки:
— Просто у тебя, старшина, получается: упаковал и домой. Спасибо за «языка»!
Допрос штабного офицера дал представление о настроении в «армии мстителей»: ее командование не могло разобраться в обстановке по той простой причине, что командиры дивизий боялись докладывать о катастрофической ситуации, поскольку двух уже отдали под суд за потерю позиций.
Надо было предпринять энергичные меры, чтобы форсировать рейд, не дать фашистам опомниться. О необходимости развивать успех свидетельствовала и радиограмма командующего фронтом, в которой приказывалось к исходу дня 8 марта овладеть районом Новый Буг.
