В пункте уничтожения в Треблинке с июля 1942 года по сентябрь 1943 года погибло около 750 000-800 000 поляков, польских граждан еврейской национальности, а также евреев из других оккупированных государств. В Треблинке было убито несколько сот детей.
Треблинка состояла из двух частей: административно-хозяйственной и собственно пункта уничтожения. К платформе с внутренней стороны примыкал небольшой плац, где производилась разгрузка транспортов, а чуть дальше на север — обнесенные колючей проволокой два барака с переходом в камеры. Барак, стоявший слева, был предназначен для женщин и детей, они там раздевались.
Женщины и дети шли в камеры первыми. После них отправлялись мужчины. В Треблинке был и так называемый лазарет, у входа в который висел флаг с красным крестом, а внутри за дополнительным ограждением находился огромный ров, в котором горел огонь. На краю ямы расстреливали больных, калек и маленьких детей —- всех, кто каким-либо образом мог замедлить ритм акции уничтожения. Дорога примерно в 100 метров вела через засаженную деревьями территорию, огороженную колючей проволокой, в собственно Треблинку. Для умерщвления жертв использовались выхлопные газы.
В другом пункте уничтожения, в Хелме на Нере, с декабря 1941 года по 18 января 1945 года погибло около 360 000 человек: еврейские семьи из Польши, евреи из Австрии, Франции, Бельгии, Венгрии и Германии, молодежь и дети из прилегающих к Лодзи и Влоцлавеку районов, дети Замойщины, чешские дети из Лидице, а также цыганские семьи. Заключенных привозили в железнодорожных составах в Коло, потом по узкоколейке — в Завадек, а оттуда группами по 150 человек отправляли в лагерь в Хелмне.
По прибытии в так называемый дворец, в котором размещался лагерь, заключенным приказывали раздеться и гнали раз дельно мужчин и женщин с детьми, якобы в баню, в машину-душегубку. В лагере действовало 3 таких душегубки. Смерть наступала в течение 4—5 минут в результате удушения выхлопными газами.
Пункт уничтожения в Белжце в 1941—1943 гг. поглотил приблизительно 600 000 жертв. Были убиты польские граждане еврейской национальности, уничтожены польские семьи, которые прятали евреев, поляки — члены подпольных организаций, а также немецкие, австрийские, румынские и венгерские евреи.
В пункте уничтожения в Собиборе в период с марта 1942 года по 14 октября 1943 года погибло около 250 000 человек. Маленьких детей, которые «мешали» проводить акцию, 38-летний оберштурмфюрер СС Карл Френцель, родом из Гамбурга, хватал за ножки и разрывал живьем.
Заключенных убивали выхлопными газами, которые вырабатывали моторы, находившиеся снаружи камер и соединенные с ними трубами. Трупы убитых сжигали на кострах. Больных, стариков, калек и маленьких детей «сортировали» прямо на платформе, а потом расстреливали на так называемом поле № III, в специально выкопанных рвах.
В концентрационных лагерях на территории других стран также убивали польских детей. Например, — в Нейенгамме, Дахау, Равенсбрюке.
Первые дети прибыли в лагерь Равенсбрюк в 1939 году: в июне цыганские дети, потом чешские и голландские. Всех их уничтожили. Позднее транспорты с детьми приходили в лагерь в 1942 и в 1944 годах.
В этих транспортах находились еврейские, цыганские и французские дети. В лагерь детей отправляли вместе с родителями, были здесь и сироты, родители которых погибли в других лагерях. Из Равенсбрюка детей отправляли на работу на военные предприятия. Все они умерли от истощения или от туберкулеза.
28 августа 1941 года в Равенсбрюке родился первый ребенок — поляк Генрик Анджей Рахоцкий. Его мать вернулась на работу, а ребенка отправили в приют. В сентябре 1942 года Эугения Жуковская родила в лагере мальчика. В сентябре и октябре 1944 года в транспортах из Варшавы прибыло около 12 000 женщин, из них 179 матерей с детьми и много беременных женщин.
Для новорожденных выделили комнатушку размером 2,5 на 4 метра в блоке №11. Дети лежали там на двух сдвинутых вместе кроватях, прикрытые грязным тонким одеялом. За ними никто не ухаживал. Большинство детей плакало целыми сутками от голода, холода и пролежней. Обычно в комнате находилось 50 новорожденных, ежедневно умирало 8. В январе 1945 года половину блока № 32 выделили для матерей с детьми. Туда поместили 100 младенцев.
Сколько детей родилось в лагере, трудно точно установить. После войны доктор Трейте на процессе в Гамбурге показал, что в Равенсбрюке родилось 400 детей, из которых 50% умерло. Бухманн говорил, что родилось 863 ребенка. В конце 1944 — начале 1945 года в лагере, кроме родившихся там детей, находились 86 польских ребят. В феврале 1945 года всех родившихся в лагере детей переправили в концентрационный лагерь в Берген-Бельзен. Транспортировка началась 26 марта 1945 года и продолжалась около полутора недель. Дети, которые остались в живых, умерли уже в Берген-Бельзене. В марте 1945 года были умерщвлены в газовых камерах 150 беременных женщин и 12 новорожденных вместе с матерями.
Еще в январе 1945 года доктор Шуманн проводил в Равенсбрюке отвратительные эксперименты не только на женщинах, но и на девочках, производя разными способами стерилизацию. В блоке № 9 лежала в течение многих дней с открытой раной на животе 2-летняя девочка. Ребенок умер в страшных муках.
Недалеко от лагеря Равенсбрюк находился лагерь для трудновоспитуемых немецких девочек. Осенью 1944 года этот лагерь был ликвидирован и туда стали отправлять старых и больных женщин, которых собирались вскоре уничтожить. В этом лагере погибали также и дети.
Накануне освобождения гитлеровцы варварски убивали детей, пытаясь избавиться от свидетелей своих преступлений. В Нейенгамме 18 и 19 апреля 1945 года были повешены дети в возрасте от 5 до 12 лет, на которых перед этим производили псевдомедицинские эксперименты с заражением туберкулезом. Вероятнее всего, это были мальчики и девочки польской национальности.
В Бухенвальде уцелело 1000 детей, в Берген-Бельзене — 500.
В этом разделе мы рассказали о судьбе детей, находившихся в концентрационных лагерях и пунктах уничтожения, что является лишь фрагментом в истории молодого поколения Польши в годы войны. Размеры трагедии, коснувшейся польских детей, были настолько огромны, а количество документов настолько мало, что раскрыть всю правду не представляется возможным.
