До войны я был студентом Ростовского областного техникума физической культуры. В 1942 году, когда фашистские орды оккупировали Ростов, я, в числе других многих тысяч ростовчан, был угнан на фашистскую каторгу в Германию. Меня привезли в Рурскую область, в город Эссен. Первое время я работал на известном металлургическом заводе Круппа, в цехе измерительных приборов.
Затем меня перевели в Кельн, на вагоноремонтный завод. На этом заводе, при попытке организовать саботаж, я был арестован агентами гестапо и брошен в одиночную камеру Вуппертальской тюрьмы. После допросов и пыток, длившихся три долгих месяца, гитлеровцы надели на меня арестантскую полосатую одежду и погнали в концентрационный лагерь, вошедший в историю под названием «Бухенвальдского лагеря смерти». Здесь я провел свыше одного года, ежесекундно находясь под угрозой мучительной смерти.
Вот что я увидел за это время в Бухенвальдском лагере, который был создан по приказу одного из главарей фашизма, работорговца Заукеля.
В центральной части Германии — Тюрингии, недалеко от города Веймар, возвышается громадный Эттерсбургскнй холм. Поросший непроходимыми высокими буковыми и сосновыми лесами, он три четверти года окутан густой непроницаемой пеленой тумана. Летом здесь жара резко сменяется проливными дождями, а зимой дуют свирепые, холодные ветры. Иногда в течение только одного дня температура воздуха то падает до 15 градусов холода, то неожиданно наступает оттепель, через некоторое время снова сменяющаяся морозом.
Зная плохие климатические условия этой местности, фашистские изверги создали на северном склоне холма лагерь смерти, названный ими Бухенвальд. За несколькими рядами колючей проволоки и высокими каменными стенами они методично умерщвляли десятки тысяч угнанных в рабство советских людей: травили их злыми собаками, душили газами, расстреливали, вешали, заживо сжигали в крематории.
Лагерь представлял собой гигантский поселок. Руками заключенных здесь было построено 10 роскошных вилл для начальства лагеря, 17 цехов военного завода, 78 зданий и бараков и большое количество других вспомогательных сооружений. Изнемогая от холода или жары, вечно голодные, изнуренные непосильным каторжным трудом, советские люди гибли тысячами. Бухенвальдский лагерь смерти, буквально, вырос на костях тысяч своих жертв. Свыше 50 тысяч заключенных погибло во время постройки лагеря.
Для охраны лагеря германское верховное командование выделило- специальный гарнизон, состоящий из 10 тысяч отборных эсэсовских войск, вооруженных автоматами, пулеметами и минометами и имевших в своем распоряжении пушки, танки и даже самолеты. В 1945 г. на вооружение гарнизона поступило новое немецкое оружие: фауст-патроны. Эсэсовцы ревностно выполняли распоряжения главного палача лагеря — его коменданта—штандартфюрера Карла Коха. Жизнь тысяч невинных людей обрывалась в ужасных мучениях по одному мановению этого кровавого палача.
Небезинтересно прошлое обербандита Карла Коха. Он происходит из города Дармштадта. Его отец был мясник, насквозь пропитанный пруссаческим духом, носитель пангерманских идей. Пуля русского стрелка в первую империалистическую войну оборвала отвратительную жизнь этого мясника где-то под Варшавой. На свете остался жить его отпрыск — долговязый Карл с рыбьими на выкате глазами, мрачный и молчаливый, как отец.
Карл первое время работал в парикмахерской. Унаследовав от отца его фашистские идейки, он превратил свою мастерскую в своеобразный клуб. Сюда стекались выбитые войной из колеи сынки лавочников, мелкие предприниматели — будущие фашистские молодчики. В 1929 году Кох опубликовал свою программу безжалостного истребления всех противников фашизма.
Он предлагал это осуществить путем организации в Германии концентрационных лагерей с их системой морального и физического уничтожения людей. Здравомыслящему человеку могло казаться, что плоду больной фантазии Коха не суждено сбыться. Но вот пришли к власти гитлеровцы, и сумасбродный план Коха стал действительностью. Коху было поручено организовать первый концентрационный лагерь Эстерваген, вблизи германо-голландской границы, а затем Бухенвальд в Тюрингии.
Карл Кох оказался большим специалистом по части создания немецких фабрик смерти. При его ближайшем участии выросли страшные печи Майданека—этого лобного места в Польше. В Люблине Кох стал миллионером, присвоив имущество задушенных газами и сожженных в печах десятков тысяч невинных людей.
В Бухенвальд Карл Кох приехал вместе со своей женой — дочерью одного немецкого полицейского чиновника. С той поры здесь установилась неограниченная власть этой супружеской четы. Фрау Кох пожелала учиться верховой езде. Немедленно Карл Кох отдал приказ — построить силами заключенных громадный манеж. Работы на этом строительстве шли сверхбыстрыми темпами. Людей заставляли бегом носить камни, песок, бревна.
Изнеможенные тяжким, непосильным трудом, узники падали, их поднимали ударами резиновых плеток, а тех, кто не мог встать на ноги — пристреливали. Работавшие на постройке манежа часто срывались со стропил, падали на лежащие внизу камни, разбивали себе головы, ломали кости. Искалеченных заключенных не лечили, а отправляли в крематорий. Карл Кох любил говорить: «В лагере не может быть больных, есть только- живые и мертвые».
Через некоторое время пыл к верховой езде у фрау Кох пропал. Тогда она стала увлекаться коллекционированием различных безделушек: пудрениц, подстаканников, шпилек, сделанных из костей заключенных, умерщвленных в лагерных застенках. Один эсэсовец, чтобы угодить жене лагерного властелина, преподнес ей подарок — настольную лампу. Основание ее было выточено из человеческих костей, а абажур сшит из лоскутов кожи замученных советских людей. Новая мода на изделия из человеческой кожи быстро распространилась среди немцев. Вскоре ридикюли и абажуры из такой кожи стали изготовляться в лагере десятками. Вся семья Коха носила обувь только из человеческой кожи.
Потом фрау Кох занялась составлением коллекции татуировок. И преданный ей Карл отдает своим помощникам приказ: «Всех, у кого будут обнаружены на теле татуировки, немедленно отправлять в «конюшню смерти». Там обреченных убивали, сдирали кожу с татуировкой, сушили и преподносили садистке. Когда ей попадался «оригинальный» рисунок, фрау была очень довольна, а поставщик получал благодарность от Карла Коха. Иногда она сама разъезжала верхом на лошади по лагерю, и горе тому, у кого она в тот момент замечала татуировку. Минуты его жизни были сочтены.
Жизнь советских людей в лагере была невыносимо мучительной. Работали без отдыха 16 часов в сутки. Кормили узников впроголодь. В дневной рацион входили пол литра бурды и 150 граммов хлеба, приготовленного из древесных опилок и гнилого картофеля. Одежда наша состояла из полосатых брюк, такой же куртки и колпака. Материал одежды, умышленно сотканный немцами из искусственного деревянного волокна, был непрочен, редок, пропускал ветер и воду и совершенно не сохранял тепла.
Расцветка одежды была самой дикой: широкие черные или синие полосы чередовались с белыми. «Наряженный» в такое платье, заключенный был заметен на далеком расстоянии и выделялся на любом фоне, в любой среде. На ногах мы носили деревянные колодки с нарочно сделанными острыми краями. В них едва можно было передвигаться. Колодки растирали кожу, и наши ноги всегда были окровавленными.
Уже в октябре 1941 года в лагере началось массовое уничтожение первой партии советских граждан, насильственно угнанных в рабство. Громадное число людей было доставлено в Бухенвальд из захваченных районов Советского Союза. 30 тысяч из них фашисты отправили на подземные работы, недалеко от лагеря. Через несколько дней они почти все погибли. Тех, кто не мог работать, палачи, отправляли в концентрационные лагери Аушвиц и Гросс-Розен, где эти невольники были поголовно уничтожены.
