Идут бои за Днепр. Противник, стремясь прорвать нашу оборону, предпринимает удары то по одному, то по другому участку фронта корпуса. Командиры дивизий периодически доносят об очередных атаках немцев, об отражении их, о вражеских потерях.
Часов в десять вечера позвонили из пятьдесят третьей. Взяв трубку, я услышал встревоженный голос Овсеенко:
— Товарищ генерал! Правый фланг двести двадцать третьего полка атаковали пятнадцать танков и полк противника! Фашисты прорвали оборону и продвигаются к центру Бородаевки! Прошу помощи!
Офицеры штаба армии, видимо, уже доложили об этом самому командующему фронтом, потому что не прошло и нескольких минут, как он позвонил мне.
— Примите меры для улучшения положения в Бородаевке, — требовательно произнес И. С. Конев. — Генералу Овсеенко передайте: если он не вернет утраченные позиции, дивизией ему не командовать!
Спустя минут пять после разговора с командующим фронтом позвонил командир 81-й гвардейской дивизии С. Г. Николаев.
— Противник силами до полка пехоты при поддержке тридцати танков ударил по правому флангу двести тридцать пятого гвардейского полка. Принимаю меры для отражения атаки.
В районе Бородаевских хуторов в полосе 24-го гвардейского корпуса тоже гремела артиллерийская канонада, без умолку трещали пулеметы. Положение резко обострилось. Приказав полковнику Овсеенко уточнить положение правого соседа, мы разошлись но дивизиям. В 53-ю дивизию поехал полковник Колесник, в 78-ю — полковник Журавлев, я направился в 81-ю дивизию, к полковнику Николаеву.
Гитлеровцы перешли в наступление по всему фронту корпуса. Понеся большие потери в дневных боях, противник прибег к тактике ночного боя, напал неожиданно, без артиллерийской подготовки.
Прибыв в дивизию Николаева, я снял с позиций одну батарею 115-го противотанкового истребительного полка и направил ее в расположение 53-й дивизии. На помощь Овсеенко был направлен также один полк, находившийся во втором эшелоне 78-й гвардейской дивизии.
Два часа ночи. Гитлеровцы, не считаясь с потерями, раз за разом бросают в атаки танки и пехоту.
Командир 81-й дивизии попросил разрешения ввести в действие резервы и 238-м гвардейским полком ударить во фланг немцам, вновь ворвавшимся в хутор Погребной.
Я разрешил и приказал командиру танкового полка оказать атакующим помощь. Маневр удался. Враг был выбит из хутора.
В три часа Колесник по телефону сообщил радостную весть.
— Противник выбит из Бородаевки. Захвачено шесть танков и три бронетранспортера. У нас потерь немного. Гвардейцы семьдесят восьмой дрались отлично.
Вскоре и от соседей поступило хорошее сообщение. Командир 24-го гвардейского корпуса генерал Васильев передал, что удар врага отражен и опасность, угрожавшая нашему левому флангу, ликвидирована.
Тишина на берегах Днепра установилась лишь перед рассветом. Каждая сторона приводила в порядок свои войска, готовилась к новым столкновениям.
Я поехал к командиру 78-й гвардейской дивизии. Генерала А. В. Скворцова я разыскал в западной части Бородаевки. Он, полковник Колесник и офицеры штаба стояли возле церкви, примостившейся на самом краю оврага, и в бинокли осматривали вражеские позиции.
В ходе ночного боя подразделения 53-й и 78-й дивизий перемешались самым основательным образом. Сейчас командиры разбирались в своих частях — отовсюду слышались команды.
А вот прибыл и генерал Овсеенко.
— Вы доложили командующему о восстановлении утраченных позиций? — спросил я его.
— Нет, товарищ генерал.
— Почему?
— Я предполагал, что вы уже доложили.
— Доложите немедленно. Ведь командующий фронтом приказал восстановить линию обороны вам и вам же лично сообщить ему об этом.
И Конев и Шумилов еще находились на своих наблюдательных пунктах.
Овсеенко был краток:
— Товарищ командующий, докладывает командир пятьдесят третьей дивизии генерал Овсеенко. Дивизия отразила все атаки противника и вернулась на прежнюю линию обороны.
ну и брехня… начинал бой полковник Овсеенко , а закончил уже генерал Овсеенко… ой, брешет…