Загрузка...Несем большие потери от артиллерии противника, особенно 3-й дивизион под командованием гвардии майора Куликова. Немецкая авиация бомбит лавинами. Немцы активно применяют звуковую разведку и своим огнем накрывают наши батареи. Нужно придумать контрмеры, но какие?
На плацдарме в районе Сиротинская, Ново-Григорьевка круглые сутки идут бои. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду».
Мы, лейтенанты, командиры рот, батарей, да наверное и полков, не знали тогда, что действия войск координирует генерал армии Жуков. 4-я гвардейская дивизия входила тогда в состав 1-й гвардейской армии, которая действовала севернее Сталинграда.
Ежедневно атакуем фашистов, немного продвигаемся и снова отходим на прежние позиции. И так повторяется изо дня в день.
Г. К. Жуков вспоминал: «К северу от Сталинграда противник был вынужден ввести в бой новые войска, переброшенные из района Гумрака. Это хорошо, это отвлекает силы противника от Сталинграда».
И атаки продолжались. Они поддерживались массированным огнем артиллерии. Снарядов стало больше, да и рядом заработали «катюши».
Каких только имен не имели эти «эресы»: и «Раечка», и «Маруся». Только позже установилось ласковое имя «Катюша».
На Волховском фронте немецкая авиация действовала на нервы сиренами, а здесь, под Сталинградом, фрицы придумали бросать пустые бочки. Свистели они с потрясающей силой. Первое время это производило некоторое замешательство в наших войсках, но вскоре мы распознали эту новую уловку.
Одна из бочек упала в озеро, ее выловили и изучили «устройство» — простые дыры в днище. Бросали фрицы и автопокрышки. Психическая атака с неба успехом не увенчалась. Были здесь и самолеты-разведчики «Фокке-Вульф-189», «рама».
Они начинали облет наших позиций рано утром и вечером перед заходом солнца, всегда сбрасывали массу листовок. Они были такими же гнусными, что и под Ленинградом. Сбрасывали и 250-килограммовые бомбы.
От такого прицельного попадания погиб начальник разведки 3-го дивизиона старший лейтенант Игнатьев. Это уже третий начальник разведки, погибший за последние месяцы. Сообщил об этом по телефону комполка Квак, приказал явиться вместе с лейтенантом Басовым из батареи управления и объявил о назначении Басова начальником разведки.
Прибывает Басов на НП, майор Куликов ему говорит:
— Ты знаешь, лейтенант, что прибыл в дивизион смерти? Да не смущайся, это я к слову. Ты, кстати, не женат? Я тоже. Так что легче умирать будет.
Я сам был свидетелем этого невеселого разговора, а вскоре они оба погибли от бомбы, сброшенной все той же «рамой». Часы Басова вместе с другими вещами я послал его родителям, а потом долго с ними переписывался.
