У стен многострадального Харькова

бой вов

К внешнему кольцу обороны Харькова мы подошли 11 августа. В этот же день войска Воронежского фронта, сделав полуобход с запада, перерезали железнодорожную магистраль Харьков — Полтава. 57-я армия Юго-Западного фронта, перейдя в наступление, форсировала Северный Донец и с ходу ворвалась в город Чугуев. Таким образом, и в этом направлении под угрозой оказались все вражеские коммуникации. И если взглянуть на карту военных действий тех дней, то можно хорошо представить себе, как Советская Армия теснила врага, изо дня в день сжимая кольцо.

Противник отчаянно сопротивлялся. Особенно на северном и восточном направлениях, откуда лавиной надвигались войска нашего Степного фронта.

Утром 11 августа, когда 72-я дивизия корпуса подступала к селу Циркуны, ее контратаковали дивизия пехоты, 50 танков и 80 самолетов противника. Разгорелась жестокая схватка. Пришлось срочно подтягивать части 73-й дивизии, которые еще находились на марше. Совместные действия двух дивизий принудили атакующих залечь.

В этот день перед нами стояла задача: переправиться через речку Вялый и занять на западном берегу плацдарм для нанесения удара на Харьков. Неожиданная контратака противника значительно усложнила ее решение. Надо было срочно вызывать на наблюдательный пункт командиров дивизий и начальников штабов. Посоветовавшись, мы решили не останавливаться, а атаковать врага с ходу, нанося основные удары с флангов.

На подготовку атаки отвели два с половиной часа. За это время на передовую были подтянуты штурмовые группы, и исходные позиции заняла артиллерия. И после двадцатиминутной артподготовки с кличем «ура» бросились на врага гвардейцы. Но атака наша захлебнулась. Противник встретил нас шрапнелью и пулеметными очередями. Пришлось снова заняться подготовкой.

Наша вынужденная остановка задержала продвижение всей 7-й армии. Поэтому по распоряжению командарма на помощь корпусу пришла вся армейская артиллерия, которая открыла огонь со всех орудий одновременно. Помогала и авиация. Тем временем, пока шел артиллерийский и авиационный налет, саперы расчищали подступы к реке. Кажется, все было сделано для успешной атаки, однако и на этот раз выйти на противоположный берег не удалось. Корпус довольствовался тем, что взял в плен около 200 немецких солдат и офицеров и захватил 8 шестиствольных минометов, 16 пушек и 18 танков. Трофеи неплохие, но… Вечером пришел приказ закрепиться на достигнутых рубежах.

Мы закрепились. В то же время надо было готовиться к наступлению. Обстоятельства могли измениться с часу на час. И когда ко мне зашел командующий артиллерией Журавлев с разработанным планом артподготовки, я не решился сразу утвердить его. Основная беда заключалась в том, что было мало орудий. На полосе 73-й дивизии, например, откуда намечалось нанести главный удар, на один километр фронта приходилось всего 40 пушек. Их огонь наверняка будет недостаточным, чтобы основательно расшатать заранее укрепленные позиции противника. Своими сомнениями я поделился по телефону с командующим артиллерией армии генералом Петровым. Попросил его помочь пушками.

— Не будь казанской сиротой, — сказал генерал. — Знаю, что маловато. Но нет резервов. Пойми, нет.

После этого я, скрепя сердце, утвердил план Журавлева. Но уверенности в эффективности артподготовки так и не было.

12 августа с утра ко мне на наблюдательный пункт пришли командарм Шумилов и генерал Петров. Видимо, Шумилов и Петров не меньше меня беспокоились за успех наступления. Они долго и внимательно обозревали передовые линии, а потом командарм повернулся ко мне.

— Что же думаешь делать?

— Через час начинаем артподготовку, затем введем в бой штурмовые группы, — ответил я и протянул командующему план артподготовки.

Он молча посмотрел его и, возвращая мне, согласился:

— Да, жидковат огонь, 40 пушек на километр — это мало, — потом, обращаясь к Петрову, сказал: — А вам надо было ознакомиться с этим планом с вечера. Ночью перебросили бы сюда армейскую артбригаду и противотанковый полк…

Петров промолчал. Ничего о ночном разговоре не сказал и я.

— Теперь же пошлите полк из моего резерва, — сказал Шумилов Петрову. — Надо беречь людей. Пополнение придет не скоро, а впереди — Днепр.

Артподготовка длилась полчаса. Сильный бомбовый удар нанесли и штурмовики. Однако и на этот раз прорвать немецкую оборону не удалось. Как только мы начинали теснить, противник подключал в дело резервы и при поддержке авиации бросался в контратаку.

Командование армии и командование фронта было недовольно нами, то и дело напоминали о необходимости освобождения Харькова в самые ближайшие сроки. А мы еще не могли прорвать наружное кольцо обороны города.

Главное препятствие — река Вялый. Она неширокая, но переправиться через нее днем, как показали итоги двухдневных боев, было невозможно. Стало быть, форсировать реку надо ночью и ночью же захватить плацдарм для переброски туда основных сил. И дивизии получили приказ. В ночь на тринадцатое штурмовые группы от каждого батальона бесшумно переплыли реку и напали на передние окопы. После кратковременного рукопашного боя эти позиции стали нашими. Затем, прокладывая себе путь огнем и штыком, гвардейцы двинулись дальше. До восхода солнца они уже вклинились на два-три километра и заняли два населенных пункта — Знамя и Боброво. А до окончательного рассвета на помощь штурмовым группам подоспело несколько батальонов. Весь день они держались за этот участок земли. Держались мужественно, так что в следующую ночь на этот берег смогли переправиться вся 81-я дивизия и 30-я противотанковая бригада корпуса.

Утром 15 августа после пятнадцатиминутной артиллерийской и авиационной подготовки поднялись в атаку гвардейцы. Настойчивость в достижении цели в конце концов принесла успех. И этому способствовала та же тактика, примененная при штурме Белгорода.

бой вов

Насколько играла роль личная храбрость каждого бойца, каково было его желание сокрушить оборону противника, можно показать на примере поведения в бою автоматчика Р. Загретдинова. Этот джигит из Узбекистана мало чем отличался от других солдат 81-й дивизии, а 15 августа навсегда закрепил за собой репутацию смелого и отважного бойца. Он первым врывается в ближайший блиндаж и очередью из автомата отправляет на тот свет сразу десять гитлеровцев. В этот же день Загретдинов уничтожил два пулеметных расчета. Это боевой успех одного рядового гвардейца.

Вот из тысяч таких одиночных действий и сложилась сила, способная прорвать вражескую оборону.

Мы вплотную подошли к стенам многострадального Харькова.

Оцените статью
Исторический документ
Добавить комментарий