Весточка из Москвы в оккупированном Дзержинске

Весточка из Москвы в оккупированном Дзержинске

В один из жарких августовских дней я встретил Антона Казея, кукшевичского бригадира. Он шел по улице городка, сутулый, обросший щетиной. После того как я уехал учиться в институт, мы с ним не виделись. Я не сразу узнал его. Окликнул. Он вздрогнул, присмотрелся. Мы обнялись.

— Как живешь? Что в Кукшевичах?

— Ад, а не жизнь, — вздохнул Антон. — Днем и ночью врываются, грабят. Вырыли возле леса ров, протянули туда железнодорожную ветку, привозят вагонами людей и расстреливают, — Антон не называл немцев ни фашистами, ни гитлеровцами: — Звери, а не люди.

— Молодежи много в деревне осталось?

— Есть. Одни не успели уйти в армию, другие попали в окружение и вернулись.

— О Володе Вашкевиче что-нибудь слышал?

— Встречаемся каждый день. Весной демобилизовали по болезни, приехал домой и застрял. Приходи, он будет рад тебя видеть.

— Как настроение у хлопцев?

— Не унываем и кое-что делаем, — ответил Антон.

Действительно, кукшевичские парни не сидели сложа руки. В конце июля в доме Константина Бобка собрались комсомольцы Александр Ивашин, Владимир Вашкевич, его двоюродный брат Александр Вашкевич, студент Белорусского
государственного университета, и повели речь о том, что волновало в то время всех.

Говорили о необходимости готовиться к вооруженной борьбе с оккупантами, о сборе в окрестных лесах винтовок, гранат, патронов. Константину Бобку поручили подготовить место для хранения оружия и боеприпасов. Александр Вашкевич обещал раздобыть приемник.

Александр знал, что его родственники из соседней деревни не сдали фашистам батарейный приемник, и вскоре заполучил его. Установили в овине, где сушили льнотресту, и каждый день слушали передачи из Москвы. Потом рассказывали односельчанам о положении на фронтах. В лесу припрятали тридцать винтовок, семь наганов, ящики с патронами. Помогали бойцам и командирам, пробиравшимся к линии фронта.

Обо всем этом рассказал мне Владимир Вашкевич, когда я пришел в Кукшевичи.

— Не мешало бы нам иметь какой-то центр, что ли, чтобы он связь осуществлял, группами руководил.

— За чем же дело стало? — поддержал я его.— Давайте соберемся, потолкуем.
Узнав от кукшевичских ребят, что в станьковских лесах шли жестокие бои, мы с Павлом Хмелевским и Афанасием Дробленовым решили поискать там оружие. В целях маскировки прихватили кошелки для ягод. Весь день бродили по лесу, нашли и спрятали несколько винтовок, гранат. Возвращаясь домой, наткнулись на груженную хворостом повозку, возле которой на пеньке сидел старик и, вынув кисет, старательно крутил цигарку. Подошли, поздоровались.

— Где тут у вас, дедуля, ягоды растут? — спрашиваем.

— Да повсюду.

— А мы весь лес обошли.

В это время над нами пролетел фашистский самолет. Недобро глянув на него, старик проворчал:

— Летают, проклятущие, чтоб им! — Помолчал немного, хитро улыбнулся и добавил: — А только и наши летчики-соколы не забывают нас. Прилетают. Даже листовки сбрасывают.

— Какие листовки? Где сбросили? — начали мы расспрашивать старика.
Прищурившись, он долго вглядывался в каждого из нас, словно решая, можно ли доверить нам тайну. Но вот встал, не спеша подошел к повозке и сунул руку в мешок с сеном.

— Нате, одна осталась. Читайте и другим передайте.

Поблагодарив старика, мы чуть ли не бегом пустились домой. Хотелось скорее обрадовать товарищей. Еще бы, весточка из Москвы! Вечером собрались всей группой и вновь перечитали листовку.

Валя Жданович размножала ее всю ночь. Очень пригодились уцелевшие странички школьных тетрадей. А назавтра листовку тайно передавали из дома в дом, из рук в руки.

Мы договорились часть листовок расклеить в городе: Иван Жуковец — по Ленинской улице, Павел Хмелевский, Афанасий Дробленой и я — на базаре. Афанасий — он заведовал на заводе складом — принес кисти из рогожи. Вечером мы зашли с ним за Павлом — от его дома до базара рукой подать. Едва стемнело, вышли во двор. Павел выглянул на улицу.

— Уже маячит, фашист проклятый! — ругнулся он. — Мимо него не пойдем, вдруг обыскать вздумает.

Огородом пробрались к шоссе и залегли в кювете. Когда патруль скрылся за домами, перемахнули через дорогу и притаились в песчаном карьере. Базар — рядом. Мы расклеили листовки на стенах пустовавшего магазина, на столбах, где раньше висели электрические фонари. Окрыленные успехом, пробрались переулками к центру города и приклеили листовку на постаменте разрушенного оккупантами памятника Дзержинскому.

Весточка из Москвы в оккупированном Дзержинске
Очевидцы рассказывали потом, как утром рыскали но городу полицейские, с какой яростью срывали они листовки и обыскивали попавшихся под руку прохожих. Это была наша первая, пусть маленькая, но все-таки победа: теперь жители Дзержинска знали, что в городе есть подпольная организация и что она действует.

Оцените статью
Исторический документ
Добавить комментарий