В один из солнечных июльских дней Иван Степаненко в первый раз в жизни высоко в небе увидел стальную птицу.
Здесь, на Дальнем Востоке, средне таежной глуши, о самолетах знали только понаслышке. Иван с группой своих сверстников отдаленной деревушки Гоблено, не отрывая глаз от неба, провожал самолет, пока он не скрылся в глубокой дали.
— Эх, полетать бы так, посмотреть бы с высоты на нашу сибирскую тайгу, — мечтательно проговорил юноша.
Когда началась Отечественная война, Иван вместе со своим старшим братом ушел в армию. Брата послали учиться в танковое училище, по окончании которого он участвовал в сражениях под Сталинградом. А Ивану довелось стать десантником. Получив звание сержанта, он прибыл в десантную часть. Здесь-то и полюбил он парашютное дело.
Иван Степаненко испытал захватывающую радость первого прыжка с аэростата, а затем прыгал с самолетов «ИС-84», «ТБ-3» и других.
Брат с фронта часто писал о боях, походах. Хотелось Ивану не отставать от него, но на фронт попасть тогда не пришлось. Командование направило Степаненко учиться на курсы инструкторов парашютного дела. Весной 1943 года Ивана с группой товарищей отозвали с курсов.
Вернувшись в родную часть, юноша первым делом обратился к командиру с просьбой отправить его на фронт. Командир по-отечески ласково сказал: — Горячая, видно, у тебя кровь, товарищ сибиряк; потерпи, ждать недолго.
Разгромленные на Курской дуге остатки немецко-фашистских войск поспешно отступали за Днепр. Здесь-то они и рассчитывали закрепиться.
Войска генерала Ватутина стремительно шли на запад, нанося противнику удар за ударом. Но впереди было большое препятствие — водный рубеж. Советским командованием разрабатывались детальные планы преодоления и этой преграды.
…Утром оборвалась боевая учеба в части, где служил Степаненко. Гвардейцев вызвали на аэродром на укладку парашютов. Грузили продукты, боеприпасы. Все это тщательно запаковывали в грузовые мешки.
Наступил день вылета. Все было готово. В полном боевом снаряжении, с парашютами за плечами батальон был выстроен на аэродроме. Генерал поставил задачу, рассказал о сложности ее выполнения.
Заревели моторы самолетов. Раздалась команда:
— По самолетам!
В небо взвились три ракеты.
Самолет, в котором находился Иван с товарищами, пробежал по беговой дорожке и оторвался от земли.
«Наконец-то мечта моя сбывается», — пронеслось в голове молодого десантника.
Внизу мелькали поля, деревушки, иногда попадались озера, речушки, леса, насыпи железных дорог.
Где-то позади остался лагерь, учеба, землянки. Началась новая, неведомая ранее боевая жизнь. Мерно рокотали моторы, внизу проплывала земля, пропитанная кровью и потом советских людей, израненная снарядами.
Прильнув к окну, Степаненко смотрел вниз. В предутренней мгле блеснула река. Это Днепр — линия фронта. По берегам еле заметны были сожженные села, местами еще дымящиеся. Здесь был враг. Самолет пронесся над рекой. На правом берегу были уже видны вражеские окопы.
— Приготовиться, — завыла сирена.
Быстро встали гвардейцы со своих мест, перетащили к дверцам грузовые мешки.
— Пошел!
Столкнули грузы, а за ними стали выпрыгивать гвардейцы. На синем небе там и тут забелели парашюты. А вверху гудели моторы самолетов, выбрасывая новую партию десантников.
Не долетев еще до земли, Иван услышал тявканье немецких зениток. Гитлеровцы обнаружили десантную группу, но было уже поздно.
Сборы были недолги. По установленному сигналу гвардии старшего лейтенанта Анютина парашютисты дружно собрались у дороги на опушке леса. Быстро были найдены мешки с боеприпасами, продовольствием.
— К вечеру мы должны взять село Шевченково, подготовить место для переправы наших войск через Днепр, — обратился к гвардейцам офицер Анютин. — Вся страна смотрит и надеется на нас. А сейчас, товарищи, занять оборону.
Гвардейцы-десантники рассредоточились вдоль дороги по опушке леса, заняли оборону.
Иван Степаненко начал быстро окапываться. Рядом усердно орудовал лопатой ефрейтор Астахов. Земля была липкая, приставала к лопаткам, но окопы быстро углублялись. Комья сырой глины образовали высокий бруствер.
Когда окон был готов, Иван набросал на бруствер сучьев для маскировки.
Из-за леса послышался гул моторов.
— Танки, — решил Степаненко, и ему стало страшно. Но тут же промелькнуло в голове: «А как же брат воюет?..»
Рокот нарастал. Из-за края леса показались пятнистые фашистские танки…
— Готовь гранаты, — послышался голос Астахова, — сейчас мы им баню устроим.
Этот спокойный голос ободрил Ивана. Он облегченно вздохнул, быстро ввинтил запал в гранату. Попробовал размахнуться — тяжеловата.
«Брошу метров с пятнадцати — двадцати», — решил про себя Степаненко.
Между тем танки открыли огонь. Первый снаряд просвистел над головой и разорвался где-то далеко в лесу. Застрекотал пулемет.
Но десантники молчали. Один из танков шел прямо на окоп Ивана. Минута, две… Сто… пятьдесят.. тридцать метров… Еще ближе.
Взмах руки — и десантник присел на дно окопа. Раздался оглушительный взрыв. Сердце воина билось учащенно. Наверху неистово рокотал мотор. Страх и любопытство смешались вместе.
— Молодец, Степаненко! Бей их!— послышался голос Астахова.
Быстро подняв голову, Иван увидел, что танк с подбитой гусеницей крутится на месте. Ствол был отбит.
В это время слева и справа подобная участь постигла еще три танка.
Из леса раздалось дружное «ура», и с автоматами в руках двинулись гвардейцы в сторону села, туда, куда скрылся пятый уцелевший фашистский танк.
На окраине десантники вступили в рукопашную схватку с гитлеровскими пехотинцами. Пошли в ход штыки, кинжалы, ножи. Иван видел, как, повалив наземь противника, сержант Борейко рвал ему горло зубами. Фашист, большой рыжеусый детина, ломал руку сержанту, стараясь освободиться. Подбежав, Степаненко ударил его наотмашь автоматом. Враг затих.
Бой продолжался. Сражаясь с противником, превосходившим их по численности вдвое, советские десантники взяли в плен 130 человек. Это было начало.
А через два дня, соединившись с партизанским отрядом, гвардейцы двинулись на гитлеровцев и освободили за пять дней почти весь район от Шевченково до Корсуня.
В этих боях Иван убил восемнадцать фашистских захватчиков, а четырех взял в плен, в том числе и коменданта Корсуня.
Через двенадцать дней советские войска форсировали Днепр.
За свои подвиги гвардеец Иван Степаненко был награжден орденом Красного Знамени.
