Война с инфекциями

госпиталь

С момента объявления войны наша инфекционная клиника под руководством Заслуженного деятеля науки проф. Н.И. Рагозы с 22 июня по 18 октября 1941 г. в корне перестроила свою работу. Количество коек было увеличено на 35%, еще 20 коек оставлено в резерве; позже выделили отделение для выздоравливающих на 17 коек. Эвакуировать тяжелобольных во время тревоги было некуда. Лишь в последующем для этих целей был выделен подвал анатомического корпуса, в двухстах метрах от клиники.

С большим трудом удалось привести его в относительно надлежащий вид. Три отсека этого помещения использовались для больных брюшным и сыпным тифом, малярией, тяжелой дизентерией, а один отсек отвели под паротитных больных.

Во избежание переноса воздушно-капельной инфекции последний простынями был полностью отделен от остального помещения. На границах всех помещений были размещены тазы с дезрастворами, посуда. Все принадлежности ухода были строго закреплены за отсеками. Проводилась тщательная текущая дезинфекция. Так удалось избежать внутри госпитального заражения.

После эвакуации в Самарканд Военно-медицинской академии к октябре 1941 г. на базе клинического военного госпиталя был оформлен фронтовой эвакогоспиталь N 87 на 800 коек. Главным эпидемиологом Ленфронта был назначен проф. С.В. Висковский, консультантом инфекционного госпиталя – проф. Н.Л. Рудницкий. Возглавил этот госпиталь военврач 1-го ранга Л.И. Щеголев.

Условия работы в госпитале были очень тяжелыми. Наш район подвергался систематическим воздушным налетам и артобстрелам. От больших разрушений и жертв нас спасали толстые, почти метровые стены.

Освещением служили коптилки-самоделки, горевшие на касторке и рыбьем жире. При обходах пользовались лучинами. Воду привозили с Невы на санках медицинские работники, им помогали выздоравливавшие больные. И это – на 1000 больных и обслуживающий персонал! Воду выдавали по порциям. Больные принимались без санитарной обработки, лабораторные анализы не проводились, и больные выписывались с клиническим диагнозом. Росла смертность.

Поддержание санитарно-гигиенического режима требовала особых усилий, недостатки его сказывались на обслуживании больных. Имели место случаи вшивости, которые, однако, удавалось быстро ликвидировать.

На течении инфекционных заболеваний крайне неблагоприятно отражалось неполноценное питание. Несмотря на то, что больные сами готовили из еловых веток хвойный настой с добавлением соляной кислоты и каждый из них получал его по стакану в день, случаи цинги нарастали.

госпиталь

Раздача пищи вызывала значительную нервозность среди больных. Некоторые больные питались только баландой, свои же пайки, рассчитанные на поддержание жизни, продавали, копя деньги, а сами умирали.

Резкий дефицит всех медикаментов или их отсутствие заставляли врачей назначать сульфаниламидные препараты только по жизненным показаниям в дозе не более грамма на курс лечения. Обязательно использовали марганцовку, карболен, березовый деготь. В марте 1942 г. стали применять с хорошим эффектом переливание консервированной крови и плазмы малыми дозами.

Весной 1942 г. командование госпиталя добилось восстановления водопровода и канализации. Организовали баню и прачечную, обязательную санитарную обработку больных.

Осенью работа нашего госпиталя осложнилась в связи с повышением заболеваемости в воинских частях, стало больше поступать больных и раненых одновременно. В одном из лечебных корпусов было создано под моим руководством дополнительное, инфекционно-хирургическое отделение на 150-200 коек.

Больные поступали круглосуточно и требовали срочного хирургического вмешательства и иногда непростой диагностики. Оперировали также круглосуточно, иногда при свете “летучей мыши”. В очень трудных случаях мы получали консультации по телефону. В экстренных ситуациях операции проводились ведущим хирургом фронтового эвакогоспиталя И.С. Колесниковым.

Когда в 1943 г. была прорвана блокада и построена железная дорога, соединившая блокированный Ленинград с Большой землей, войска с голодного пайка были переведены на нормаль питание, и случаи дистрофической диареи (поносов) прекратились. Таким образом, было доказано, что кишечные заболевания среди войск Лен фронта не являются отражением истинной эпидемической ситуации, а являются следствием дистрофии, точки зрения придерживался главный эпидемиолог Ленфронта проф. С.В. Висковский.

Улучшилось снабжение госпиталя медикаментами, больные стали получать витамины. В декабре стали применять казеин и гематоген, а также проросший горох и др. В строй возвращались 85-90% больных.

Никто из врачей, медицинских сестер и нянечек никогда не говорил о том, что очень тяжело. Падали от усталости, но выполняли свой долг. Случаев невыхода на работу или опозданий не было.

За весь период блокады на территорию госпиталя упало 36 артиллерийских снарядов, 4 фугасные бомбы и большое количество зажигательных бомб (Елизавета Михайловна Былинкина).

Оцените статью
Исторический документ
Добавить комментарий