Воспоминания защитника каменоломен Аджимушкая Шайдурова

«В начале обороны командованием было принято решение о ночной вылазке. К этому времени оружие имелось не у всех защитников катакомб.

Вооруженные подразделения вышли из катакомб, сосредоточились для атаки и стремительным ударом с криком «ура!» кинулись вперед.

Удар был настолько сильным и внезапным, что немцы в панике отступили. Удержать захваченную местность мы не могли и отошли в катакомбы, захватив оружие, боеприпасы, немного продуктов и, главное, пополнив запасы воды.

В начале обороны были проведены еще две или три вылазки днем, цель которых была нарушить блокирование нас немцами и держать врага в напряжении. А главное — постараться захватить трофейное оружие и боеприпасы».

«Много среди нас было участников обороны Одессы, они рассказывали о героизме и мужестве наших войск при этой обороне.

Два раза посылались радиограммы Верховному Главнокомандующему и Генеральному штабу о решении Керченского гарнизона держаться до последнего бойца. Содержание этих радиограмм читалось в торжественной обстановке перед строем роты…

Запомнилась мне хорошая, задушевная беседа капитана Левицкого о деле, которое мы отстаиваем, о Ленине, о том, что все равно Берлин будет взят нашими войсками.

В нашей роте несколько раз проводились комсомольские собрания, где рассматривались вопросы о четком выполнении приказов командования о содержании оружия в хорошем состоянии»

Аджимушкайцы остались в Крыму одни. Об этом постоянно напоминает гнусавый голос, доносящийся из громкоговорителей, которые ядовитыми грибами выросли вокруг катакомб.

«Ваше положение безнадежно. Вы обречены! — вещает фашистский агитатор,— Вы надеялись на Севастополь — он уже в германских руках! Ваше сопротивление бессмысленно. Выходите, сдавайтесь! Сдавайтесь!»

Наравне с боевыми схватками, газовыми атаками, борьбой за воду и пищу это был еще один фронт Аджимушкайской обороны. Психологическая война.

«Люди начали умирать во сне, засыпали и не просыпались… Так умер мой товарищ младший лейтенант Петр Петрович Новокшапов. Засыпая, он жаловался мне, что ему очень холодно, попросил накрыть его шинелями, сам свернулся калачиком.

Так погиб и лейтенант Георгий Почхуа из Тбилиси. Хоронить погибших у нас к этому времени уже не было сил. Погибших заворачивали в плащ-палатку, клали в угол катакомб и закладывали камнями.

Грузина Георгия Почхуа похоронили, завернув его в бурку, которая все время была с ним».