Войско это, вернее, его появление «на свет» связано, как ни странно, с русско-турецкой войной. Сто с небольшим лет тому назад русские войска одерживают трудную победу над достаточно сильной турецкой армией. В составе русских войск часто мелькают смуглые, с горящими глазами лица албанцев, спешат стройные греки.
В самом конце зимы 1770 года у Морейских берегов неожиданно появляется эскадра. Над кормой судов вьются бело-голубые андреевские штандарты, а на флагмане можно заметить еще и адмиральский флаг Спиридова. Ветер с моря подхватывает греческий накал страстей, усиленный присутствием эскадры. Российский грек Спиридов переводит слова главнокомандующего в дело. Десант в порту Витуло. Все происходит так, как предчувствовал генерал-аншеф Орлов. Использовать воинственное настроение греков. Десант, конечно, мал, однако не успели волны Средиземного моря смыть прибрежные следы русского десанта (600 человек), как к нему немедленно присоединяются две с лишним тысячи греков. Обстановка использована. Еще день-другой — и русские офицеры поспешно формируют два греческих легиона под громким названием Спартанские. Легионы подкрепляют двумя русскими капитанами и дюжиной русских солдат. Флаг волонтерства подхватывают и албанцы. И вот уже под русским командованием поспешно маршируют 8 тысяч греков и албанцев.
Война с турками быстро завершается. В это самое время добровольцы дописывают последние строки прошения Екатерине II. О чем же они просят? О разрешении переселиться в Россию. Всем желающим. Переписка дает первые результаты. Им вскоре отводятся земли подле перешедших к России крепостей Керчи и Еникале.
Караваны судов спешат в Россию
Скрипят, постукивают на пыльных, белесых дорогах Крыма телеги переселенцев. Малое переселение народов приобретает большой размах. Получены многие земли, льготы и даже даровано разрешение составить войско. Из своей греко-албанской среды. Войско под названием Албанское. Служить же в нем придется лишь в военное время. Однако тут же возникают разночтения. Будущие солдаты войска хотят и намерены нести военную службу и в мирное время. Теперь уже ходатайствует сам Потемкин.
Вернемся ко времени формирования Албанского войска. Итак, утверждается штат Греческого полка. А вскоре на улицах Керчи, Балаклавы, их предместий и окраин уже можно увидеть колоритные черноусые фигуры греческих солдат русской службы. Они неторопливо разгуливают в ярко-зеленых кафтанах-безрукавках, обшитых ярко-красным шнурком на воротнике, бортах и прорехах для рук. Искрится под солнцем медь пуговиц, в три ряда расположенных на обшлагах зеленого полукафтанья. Тягуче поскрипывают короткие, наподобие гусарских, сапоги с кисточками. Льются тяжелые складки зеленых суконных шаровар, туго стянутых кушаком из зеленого стамеда.
Едва только примелькалась эта колоритная зелено-красная форма, как вскоре вводится новая, но не менее колоритная форма Греческих батальонов. У каждого батальона свой цвет. Здесь и черные суконные куртки с красным стоячим воротником, отворотами и маленькими фигурными обшлагами. Розовый шелковый кушак, подпоясанный по куртке, стягивает широкие красные шаровары, вправленные с напуском в короткие гусарские сапожки с маленькими серебряными кистями. Черные плисовые каски тоже достаточно колоритны. Они напоминают древние римские шлемы с нашивками, вышитыми узорами и даже кокетливой волной плюмажа из желтого шелка.
Позади волонтера лениво тянется полумесяц шашки с эфесом из черной кости, оправленным в серебро. Шашка покоится в черных ножнах с серебряным и даже позолоченным орнаментом. Солдатское ружье представляет самое настоящее произведение искусства. Наподобие албанского ружья без штыка оно поигрывает светотенью восьмигранного ствола. Его ложе отделано медью и латунью, а красивый красный (из орехового дерева) приклад, прямо как настоящая картина, оправлен в строгую металлическую раму. Однако это далеко не все. Рядовой первого батальона носит на красном поясе оправленный серебром пистолет в красной же сафьяновой кобуре, вышитой золотом. Пояс оттягивают и два красных патронташа, отделанных внутри белой кожей. Какова же их вместимость? Каждый из них несет в себе по 30 патронов.
У солдат второго батальона свои личные цвета. Яркий сурик куртки успокаивают темно-зеленые обшлага. Темно-зеленый спенсер, надетый поверх, дополняет этот колоритный наряд. Матово поблескивает черная кожаная каска с белыми нашивками и черным плюмажем. Среди колоритной, прямо-таки театральной солдатской одежды иногда мелькают офицерские кафтаны. По их одежде змеятся золотые блики- пуговицы, кисти на сапогах, украшения каски и даже извивы золотого шнура подхватывают полы длинного кафтана.
Какие же это новые переселенцы?
Однако еще не успели состариться волонтеры Албанского войска, а их красочные мундиры износиться, появляется новый указ. Год 1795-й, то есть ровно через двадцать лет после катерининского.
Оказывается, слух о хорошем отношении к грекам на их новой родине достиг берегов древней Эллады. И через границу России потянулись новые тысячи переселенцев, предварительно изрядно отточив клинки в схватках с турками. Ведь пороховой дым русских военных кораблей (на которых, кстати, служило много греков) начал рассеиваться лишь в 1791 году. Одесский дивизион — собрат Крымского — растет, мужает и даже порой претерпевает различные видоизменения. Зачем? Почему? Никому не известно. На то воля Павла.
И вот когда языки трехцветного французского пламени начинают понемногу охватывать дряхлеющую Европу, в эти дни в России появляется новый указ. Для греков он — третий по счету. Поведено, на этот раз уже Александром, «для греков и албанцев, отвести для водворения с семействами достаточное пространство земли». И где же? Раз Одесский дивизион, то, значит, — у города Одессы. Но дальше с этим военным формированием происходят оригинальные явления. Непомерно растет количество офицеров и вместе с тем катастрофически падает число рядовых. Батальоны одесских греков становятся буквально золотыми. Их ежегодное содержание, помимо отвода значительных земель, обходится государству в 100 тысяч рублей золотом.
Восьмидесятилетняя история Албанского войска успевает запечатлеть несколько колоритных боевых эпизодов. Вот, к примеру, один из них. Заканчивается турецкая война. Тугие паруса русского флота увлекают в Россию Ламбро-Качиони. Кто такой? Просто грек, моряк, просто немного знаком с Орловым, тогда уже Чесменским. Волонтер Албанского войска. Как, и все? Нет, это лишь начало. Верный глаз — выстрел Потемкина успевает заметить грека. Его привлекает в греке не столько позолота великолепной формы, сколько истинно золотая голова. Отныне баталии чисто словесные.
Молодой Качиони успешно справляется и вновь надевает военный мундир. Правда, уже с новыми знаками различия. Майор. Он вооружает на собственный счет целое военное судно, формирует эскадру и становится морским… партизаном. Наводит ужас на отчаянных турецких моряков. Не успев еще износить мундир майора, грек произведен в подполковники и вскоре надевает полковничьи эполеты и офицерский орден св. Георгия. И все это за каких-нибудь два года.
