С прибытием 157-й у защитников Одессы стало пять дивизий — по тем временам сила немалая. А вражеский обстрел порта и прибрежной части города продолжался. Выходили из строя суда и корабли. Снаряды разрушали здания. Гибли люди. Многие жители переселились на другие улицы, в более безопасные кварталы.
В море дул несильный ветер. Волна небольшая. Видимость хорошая.
Моряки знали, что в такую погоду службу надо нести особенно бдительно: самолеты противника могли обнаружить караван с далекого расстояния. Так оно и случилось.
У Тендровской косы появились самолеты. Обнаружив эсминец, они сделали боевой разворот и устремились на него, поочередно пикируя со всех четырех сторон.
В этой ситуации уже не могли спасти зигзаги и развороты, благодаря которым раньше корабли уклонялись от летящих бомб. Теперь, куда бы ни повернул корабль, навстречу ему неслась группа фашистских стервятников.
На эсминец посыпались бомбы. Одно за другим следовали прямые попадания. Медленно погружаясь в воду, он затонул бы на глубоком месте, если бы исполнявший обязанности командира корабля капитан 3-го ранга В. И. Ерошенко (командир капитан-лейтенант П. А. Бобровников в это время находился в госпитале) не успел подвести его к мелководью.
Из десантников никто не знал, куда они плывут и с какой целью. Лишь под вечер по корабельной трансляции сообщили, что им предстоит отогнать врага от Одессы.
Это сообщение вызвало большой энтузиазм моряков.
Под вечер было зачитано обращение к десантникам, в котором приводились примеры стойкости и героизма защитников Одессы, особенно осиповского полка.
Был брошен клич: «Отбросим врага от нашей Одессы!»
Корабли скрытно, на самом малом ходу подошли к Григорьевскому побережью и, неслышно бросив на рейде якоря, стали изготавливаться к бою. Одновременно — в 1 час 30 минут ночи — севернее Шицли был выброшен парашютный десант: 23 краснофлотца во главе со старшиной Кузнецовым.
Перед десантниками была поставлена задача: сеять панику в тылу врага, нарушать линии связи, громить штабы, отвлекать внимание от морского десанта… И это там, где горстке моряков противостояли две вражеские дивизии!
Каждый понимал, что шансов остаться живым почти нет. Но это вызывало не страх за себя, а решимость драться до конца. И каждый сражался, проявляя чудеса отваги и героизма.
Краснофлотец Федор Воронков во многих местах вывел из строя линейную шестовую связь, а затем подорвал повозку с гитлеровскими солдатами. Михаил Негреба разрушил командный пункт полка. А Павлу Литовченко двое деревенских мальчишек указали на стог соломы, в котором прятались фашисты. Семерых он взял в плен — шесть солдат и офицера…
Григорий Елисеев, пробравшись в село, увидел около одного из домов автомашину. Когда из дома вышли два офицера и сели в нее, Елисеев метко бросил гранату, наповал уложив врагов. Густая кукуруза помогла смельчаку скрыться.
Несколько краснофлотцев напали на большую группу вражеских солдат, забросав ее гранатами. Оставшихся в живых захватили в плен.
Можно продолжать перечень подвигов воздушных десантников. Поставленную командованием задачу они успешно выполнили. Даже такая небольшая группа вызвала переполох в стане противника, хотя большинству из героев эта операция стоила жизни.
В то время как парашютисты покидали самолет, со стороны моря раздался гром артиллерийской канонады. Под прикрытием огня корабельных пушек началась высадка морского десанта на григорьевский берег.
Первой десантировалась рота младшего лейтенанта Чарупы из 3-го батальона 3-го морского полка.
Не доплыв до самого берега, моряки бросились в холодные воды моря, поднялись по крутому склону и стали развивать наступление.
У Новой Дофиновки бой длился 5 часов, у Старой — 16.
Беспримерной славой покрыли себя десантники.
Петренко был послан в разведку. Время шло, а Петренко не возвращался.
Он был обнаружен убитым на окраине Старой Дофиновки. Вокруг него валялось 20 трупов. Дорого заплатили фашисты за смерть героя.
Рано утром 22 сентября летчики 69-го истребительного авиаполка, подойдя с приглушенными моторами к аэродромам Баден (сейчас Очеретовка) и Зельцы (сейчас Лиманское), на бреющем полете уничтожили два десятка находившихся на них самолетов, множество безмятежно спавших летчиков, техников, а главное — дезорганизовали авиацию противника перед контрударом в Восточном секторе.
В 7 часов утра авиация Черноморского флота, прилетевшая с крымских аэродромов, подвергла интенсивной бомбардировке передний край противника.
Через полчаса загремели пушки — началась артиллерийская подготовка.
А еще через полчаса, ровно в 8.00, обе дивизии Восточного сектора перешли в наступление. 157-я по направлению к Гильдендорфу, а 421-я — к Александровке.
Главный удар на левом фланге наносил 716-й стрелковый полк, усиленный ротой танков. Он наступал на Гильдендорф. 633-й полк с приданным танковым взводом продвигался к совхозу «Ильичевка».
К 11 часам оба населенных пункта были заняты.
Но дальнейшее наступление этих полков было остановлено. 421-я дивизия была задержана у Фонтанки. Там враг имел доты, да и большинство каменных зданий он превратил в укрепленные точки.
Перед осиповцами возникли пять рядов проволочных заграждений, прикрываемых сильным пулеметным огнем. Раздался клич:
— Вперед!
Двинулись все моряки… И прорвались: Фонтанка была очищена от врага.
После трехчасового перерыва наступление обеих дивизий возобновилось. Были освобождены хутор Шевченко, села Вапнярка и Александровка.
Успешно продвигались и моряки-десантники. В селе Александровка они соединились с воинами 421-й стрелковой дивизии, а там, где сейчас курган Славы,— с пограничниками 26-го полка. Об этом, как вы уже знаете, на кургане сделана соответствующая надпись.
С большим воодушевлением шли наши воины в бой, проявляя инициативу, самоотверженность, героизм.
Командир батальона 633-го полка майор Снежко при перенесении командного пункта вперед задержался на старом КП. С ним были два офицера и телефонист. Снежко вышел из блиндажа и вдруг в кукурузе увидел цепь вражеских солдат.
— Стой! Бросай оружие!— внезапно крикнул он и, размахивая пистолетом, показал на землю. Неожиданное появление советского офицера ошеломило фашистов. Растерянные, они побросали винтовки. Офицер и телефонист отвели в штаб полка несколько десятков пленных.
А красноармеец этого же полка Архипов, внезапно столкнувшись в посадке с четырьмя фашистами, успел первым бросить гранату и уничтожить их. Но другая группа стала окружать его.
Ни патронов, ни гранат у него уже не было. Положение казалось безнадежным. Спасли самообладание и находчивость. Архипов выскочил из-за куста и, выхватив из кармана пластмассовую мыльницу, стал размахивать ею, как гранатой. Хитрость удалась, перепуганные фашисты разбежались кто куда.
Отличился и взвод младшего лейтенанта Захарова, который, отбив натиск противника, перешел в штыковую атаку. Сам командир заколол штыком трех фашистов, а четырех уничтожил гранатой.
22 сентября был нанесен контрудар в Восточном секторе. Противник был отброшен на расстояние до десяти километров.
В результате контрудара были разгромлены две пехотные дивизии, освобождена прибрежная полоса от Григорьевки до Одессы площадью 120 километров.
Захвачено огромное количество трофеев — техники, боеприпасов, амуниции. Теперь корабли могли свободно входить в порт. Ликовали матросы и солдаты. Радовалась вся сражающаяся Одесса.