1 февраля с самого рассвета начался штурм тракторного. На подступах к нему продолжали уничтожать противника 350-й и 18-й батальоны вместе с бойцами 149-й бригады. А 311-й в это же время, взаимодействуя со своим правым соседом — 9-м стрелковым полком 226-й дивизии, атаковал гитлеровцев, засевших в механическом цехе тракторного.
В передовой линии наступающих рот мы имели по 24 орудия на километр фронта. Артиллеристы, находившиеся в боевых порядках пехоты, вели непрерывный, прицельный огонь прямой наводкой на самых сближенных дистанциях, почти в упор били по амбразурам огневых сооружений фашистов. Это в огромной степени помогало нам шаг за шагом «прогрызать» оборону противника.
Сразу же за кирпичным заводом находился следующий опорный пункт фашистов, центром которого была трансформаторная станция. Он оказался «зубастым». Нашим бойцам сначала удалось обойти станцию, но там они попали под губительный огонь с фланга, из-за стены. Часть атакующих отошла, остальные залегли.
Среди наших бойцов, успевших обойти трансформаторную станцию — центр второго опорного пункта фашистского узла сопротивления на территории Сталинградского тракторного завода, — были раненые. Казалось, туда никому не удастся ни дойти, ни доползти. Но не таков был Саня, чтобы оставить раненых без помощи.
Вот он пополз вперед. Саня уже вынес сегодня с поля боя 36 раненых. Увеличится ли этот счет? Или? ..
Но Саня не только храбр, он и опытен. Он не просто ползет по этому клочку земли, где каждое неверное движение грозит смертью. Вплотную прижавшись к земле и используя малейшие углубления в ней, он перемещается из одного в другое и удивительно быстро приближается к полуразрушенной стене, за которой лежат двое наших раненых.
Еще минута. Саня скрывается за стеной и тотчас же появляется вновь, теперь уже с тяжелой ношей. Невероятно, но он почти несет на себе обоих раненых. Фашисты открывают по нему яростный огонь. Группа вражеских автоматчиков, переползая по траншеям и ходам сообщения, стремится отрезать санитару путь к своим.
Но и мы не бездействуем. Сначала по гитлеровцам бьют пулеметчики и стрелки. Они вынуждают вражеских автоматчиков залечь. На выручку пришли и наши артиллеристы. Тремя меткими выстрелами они разрушили укрытия, из-за которых противник вел огонь по смельчаку.
Наконец, Саня с нами. Он цел и невредим. Деловито перевязав спасенных им раненых, поглядывает по сторонам: не нужна ли еще кому-нибудь его помощь.
Утихший ночью бой возобновился с рассвета 2 февраля. После короткой артиллерийской и авиационной подготовки 18-й, 350-й батальоны вместе с бойцами из 149-й бригады атаковали противника, засевшего во Дворце культуры и соседних строениях, превращенных им в крепости. Одновременно 311-й и 2-й батальоны, взаимодействуя с соседом — 9-м стрелковым полком, ударили во фланг врагу, сломили его сопротивление и обратили в бегство.
Фашисты попытались отойти из поселка на территорию тракторного. Но мы уже завязали бой непосредственно у заводской стены. Гитлеровцы начали сдаваться в плен — и одиночками, и целыми подразделениями.
Батальоны укрепрайона охватили завод с северо-востока, 9-й полк — с севера. Запершийся в цехах штаб 11-го немецкого армейского корпуса потерял связь со всеми своими войсками, кроме тех, которые находились при нем. Но и последние уже ничем не могли помочь генералу Штрекеру.
Наступила развязка. Проникнув в заводской двор, наши батальоны окружили механический цех, в подвале которого «квартировали» командир фашистского корпуса и его штабные офицеры. В этих условиях вражескому командованию оставалось лишь капитулировать, что оно и сделало.
В 8 часов утра на стенах цеха появились белые флаги и генерал Штрекер затребовал нашего представителя для «переговоров». Что ж, решили мы, можно и представителя. Послали заместителя командира 311-го батальона капитана В. В. Железнова. Но чванливый гитлеровец заявил ему, что о капитуляции намерен говорить «только с генералом Советской Армии».
Напомню, что это было в начале 1943 г. в Сталинграде, где наши войска впервые окружили и принудили к капитуляции значительную группировку фашистских вооруженных сил во главе с ее командованием. В дальнейшем гитлеровцы не раз еще испытали на себе мощные удары Советской Армии и, если можно так выразиться, «научились» сдаваться не только нашим офицерам, но и солдатам.
В Сталинграде же такие, как Штрекер, еще на что-то надеялись и соответственно этому вели себя.
Но, как говорится, не стоило спорить «по пустякам». Тем более, что мы свое дело сделали, да и как раз в этот момент на территорию тракторного прибыл заместитель командующего 66-й армией генерал П. М. Козлов. Он и оформил пленение командира и штаба 11-го немецкого армейского корпуса.
Впрочем, оказалось, что мы еще не все сделали. Дело в том, что, несмотря на тотчас же переданный по радио приказ Штрекера всем частям корпуса о безоговорочной сдаче в плен, некоторые из них, противостоявшие левому флангу нашего укрепрайона и засевшие во Дворце культуры и в зданиях поселка на берегу Волги, упорно отказывались капитулировать. Пришлось их выбить оттуда.
В решительную атаку пошли все пять батальонов. Гитлеровцы попытались бежать, но оказалось, что некуда: с юга наступала 62-я армия.
К 12 часам 2 февраля остатки немецких войск сдались.
