Ночь, лучшая помощница разведчиков, была на исходе. Дорога каждая минута.
Освещенный первыми розоватыми лучами солнца, лес в белесом тумане был сказочно красив. То ли прошел легкий дождичек, то ли выпала густая роса, каждый листик, каждая травинка сверкали изумрудными каплями. Кругом пахло утренним свежим ароматом. Да, любоваться бы часок-другой такой неповторимой красотой, но разве у разведчиков на это есть время? Вдруг до слуха разведчиков донеслось какое-то урчание. Они остановились. Миннулла быстро лег и приложил ухо к земле: да, гудит, но что это может быть?
Крадучись, пошли они вперед. Гул стал отчетливее. Пройдя метров двести, дозорные остановились: на дороге стояла немецкая автоколонна! Десятки машин и орудий! Вдоль колонны прохаживаются трое часовых. Один из них напевает под нос какую-то веселую песенку.
Чтобы проверить, что же гудит, Миннулла, прячась за деревьями, пробрался до самой головной машины. Оказалось, что она передними колесами угодила в яму. Мотор ее работал, а шофер, высунув из кабины длинные ноги, спал. Третья машина — легковая, в ней спали офицеры.
Миннулла насчитал более сорока машин и шестнадцать орудий. Солдат и офицеров человек до трехсот. Такую группу без шума не возьмешь. Но дорога узкая, если взорвать переднюю машину, остальные будут как в мешке: сворачивать некуда.
Разведчики вернулись к взводу. Гиззатуллин предложил ударить всем взводом сразу, каждому по одной машине. Сигнал и атаки — взрыв гранатой головной машины. Бандура согласился. И вот тридцать семь разведчиков, словно тени, скользнули в лес и залегли вдоль колонны.
Наступили самые решительные минуты. Пора! Миннулла приподнялся и метнул противотанковую гранату в головную машину. Мощный взрыв потряс сонный лес. Затрещали автоматы разведчиков. Миннулла, стоя, в упор расстреливал офицеров в открытой машине.
Сколько длился бой? Трудно сказать, вероятнее всего, несколько минут. За эти несколько минут разведчиками было захвачено около сорока автомашин, шестнадцать орудий и более двухсот пленных.
Потом вновь продолжалось преследование врага.
Наши войска приближались к Висле. Гитлеровцы торопились. Все пути, ведущие к Висле, были запружены их техникой и живой силой.
Авиаразведка донесла, что по одной из дорог к Висле движется немецкая танковая колонна Гвардейцы Залещицкой бригады получили боевой приказ: перерезать дорогу. Для этой цели командир бригады выделил отряд численностью 140 человек во главе с испытанными разведчиками лейтенанта Бандуры.
Ночью отряд совершил стремительный обходный маневр и вышел в глубокий тыл отходящих войск противника. Разведчики обнаружили старые заброшенные траншеи и блиндажи. Разместившись в них, отряд стал ждать.
Впереди, километрах в двадцати, был город, за который сейчас бригада вела ожесточенный бой. С минуты на минуту должны были показаться отходящие танки противника.
Уже слышен нарастающий гул. Вот они уже на гребне пригорка. Танки отчетливо видны на светлом фоне неба. На броне пехота. Между танками автомашины и самоходная артиллерия.
Да, силы не равные. Но гвардейцы решили стоять насмерть. Они открыли огонь из всех видов оружия, которое у них было. По танкам били наши легкие пушки, спрятанные позади траншей в небольшом кустарнике.
Немецкие танки стремились на большой скорости проскочи и линию наших бойцов. Порой отдельным танкам и удавалось прорваться через траншеи, но тогда сзади на них летели бутылки с горючей жидкостью.
Когда спустя много часов бой утих, на поле осталось 27 сожженных танков, множество автомашин и более 500 убитых фашистов. Гвардейцы потеряли всего лишь одного человека.
Грудь Миннуллы Гиззатуллина украсила вторая медаль «За отвагу».
