Октябрь 1941 года. Отступая под натиском фашистов, советские войска временно оставили Калугу. Незадолго перед этим была произведена эвакуация важнейших предприятий и учреждений города. Большинство населения также покинуло Калугу. Но некоторые семьи не успели еще уехать, как фашистские полчища нагрянули в город.
Я и мои родные тоже попали в плен к немцам. Хорошо помню ужаснейший день в моей жизни — 12 октября. Сижу в бомбоубежище. Все говорят, что немцы уже в городе. Не верю своим ушам. Выйти на улицу страшно. В нашем убежище много девочек. Все они боятся показать нос на улицу.
Даже здесь, под землей, мы говорили шепотом.
Мама напоминает, что надо покушать, но ни у кого из нас совершенно нет аппетита. Страшное, беспредельно страшное время. В яме сыро, холодно. Но мы решили сегодня не выходить отсюда.
Наступает вечер. В убежище тишина. Вдруг мы слышим тяжелые шаги и немецкую речь. Сердце холодеет.
Напряженно всматриваясь в темноту, едва различаешь фигуру фашиста. «Есть жиды?» — на ломаном русском языке кричит солдат. Маленькая собачка, которую держала на коленях моя подруга, почуяв незнакомца, сердито зарычала. «Застрелю!» — раздался голос из темноты. Мы все затаили дыхание. Я думала, что нам всем пришел конец. Но фашист, постояв немного, прокричал несколько фраз, но не получил ответа и, сплюнув, вышел из убежища.
На другой день мы перебрались жить к знакомым. Неделю прожили там. Каждый день узнавали о новых зверствах фашистских варваров, которые, ворвавшись в город, начали хозяйничать. За время оккупации немцами Калуги я всего несколько раз выходила на улицу.
К нам часто приходили гитлеровцы и требовали масла, молока, мыла. Услышав стук в дверь, я и моя сестра сейчас же прятались в маленькую комнату.
Первую неделю плена мы особенно провели беспокойно. Почти все ночи не спали.
На улице был слышен страшный шум и ненавистная нам немецкая болтовня. Немцы говорили и командовали так громко, что казалось, будто бы они находятся в нашей квартире, а не на улице. Мне кажется, что немцы не умеют говорить спокойно, они все время сердито выкрикивают фразы. На меня всегда наводил ужас один вид фашистского солдата. Особенно же отвратительное впечатление производила их трескотня.
Я все время вспоминала, с каким удовольствием я говорила последний раз с нашим советским бойцом, когда наши войска отступали. Нет, не в последний раз говорила я с советским воином.
Я знала, я была уверена, что Калуга вновь будет советской, что фашистским собакам лишь на краткий срок удалось осквернить наш город. У меня в ушах все время звучали слова, сказанные красноармейцем: «Не печалься, дочка, мы скоро вернемся и освободим вас из фашистского плена!»
И он был прав, этот простой советский человек. Он недаром был уверен в нашей победе. К Новому году Калуга, как и многие другие города, была освобождена от немецких оккупантов нашей доблестной Красной Армией. И вот я вновь у себя на родине, в Советском Союзе!
Похожие записи:
Как вели себя фашисты в захваченной Калуге
Предатели захваченной Калуги
Немцы в городе, воспоминания детей
Воспоминания медсестры в блокадном Ленинграде
Воспоминания защитника каменоломен Аджимушкая Шайдурова
Воспоминания защитника каменоломен Аджимушкая Филиппова
Воспоминания защитника каменоломен Аджимушкая Пирогова
Воспоминания о работе заключенных на калийном руднике Шпринген